Макс и Дима познакомились в тюрьме. Они воры. Сидели не много, всего по два с половиной года. Нет, раньше они друг друга не знали, познакомились в тюремном храме. Они приобщились к христианству, самому что ни наесть истинному православному христианству.
Отец Леонид, окормлявший тюремную паству, проповедовал много, с чувством, с толком, с расстановкой, с искренностью, с правдой. Макс и Дима причащались святых тайн всегда, когда причащал батюшка. Они присутствовали на всех службах, на вечернях, на утренях, на каноне Андрея Критского, они через год разбирались в богослужебных книгах и легко отличали ирмологий от октоиха. Они читали часы, апостола, пели на клиросе.
Батюшка не мог нарадоваться на столь славное приобретение; смышленые, не ленивые, покладистые, расторопные, уступчивые, можно сказать смиренные. Батюшка специально для них пошил два стихаря пасхальных и два повседневных. Сиделось ребятам хорошо, спокойно и мирно. На работу они не ходили, мыли храм, батюшка приносил добротную еду, излишки меняли на мелкую всячину для удовольствия, имели свои нарды, шашки, шахматы, карты, впрочем администрация подавала хорошие характеристики в дела заключенных. В церкви они планировали свое будущее.
Все проекты будущей жизни на свободе они тесно связывали со своей основной профессией. Решено было по освобождению обокрасть отца Леонида, именно для этой цели они входили к нему в тесное доверие, его они называли, - «наш стартовый капитал, наши подъемные, наш депозит».
По освобождению они твердо решили от церкви не отлучаться и при хорошем стечении обстоятельств связать с ней дальнейшую судьбу. Лучшего прикрытия своей темной стороны жизни трудно и придумать. Зная специфику общения с духовенством они настраивали себя на безбедное существование, попов много и бедных среди них нет. А главное мало кто из них будет перечислять украденное, перед паствой не огласишь список украденного, а епископ может и приревновать к богатству неименитых служителей. Такой настрой вдохновлял друзей на идеальную чистоту в тюремном храме, отполированные подсвечники были гордостью отца Леонида, ни паутинки в храме, ни царапинки, все отполировано, отмыто, навощено.
Местный архиерей наградил начальника тюрьмы грамотой, отца Леонида грамотой, а всю колонию благодарственным словом. Запали в душу архиерею и два молодых человека в стихарях, он то им и сказал, - «на таких совершается воля божия».
Все когда-нибудь заканчивается, отсидели свой срок Дима и Максим. По окончанию срока устроились при храме, в который рекомендовал их отец Леонид, служками, на небольшой оклад.
Где-то через полгода серия ограблений прошла по городу, ребята попались только через четыре года. Славные были годочки. Попили, покутили, лето на юге, зимой в теплом храме. Даже некоторые девушки успели от них родить, а что, пусть людей становится больше, все жить хотят.
Постаревший на четыре года отец Леонид встретил ребят в храме неприветливо.
- Лукавые вы оказались ребята, вы мне в храме не нужны.
- А если мы хотим причаститься, то как? - спросил кто-то из них.
- А никак, епитимья на вас.
- На епитимью мы согласны.
- Меня то зачем обчистили, - спросил отец Леонид
- Так мы никого тогда в этом городе не знали, как нам было жить?
- Пошли бы на высокооплачиваемую работу, - советовал отец Леонид с опозданием на четыре года.
- Так нам владыка Никодим сказал, что на нас совершается воля божья, куда было деваться, а Вы, отец Леонид не скорбите, наживете еще.
- С вами наживешь, испортили мне репутацию, владыка теперь считает меня духовным отцом всех освободившихся и неисправившихся.
Через несколько дней, ребята предложили батюшке дело.
Чистое, прибыльное дело.
Отец было вспылил, а затем, вникнув в дело, согласился.
"А что", - думал протоиерей, - "разбойник спасся первым"...
