Аннотация:
В статье рассматриваются проблемы множественности подходов к пониманию концепта «духовности» в образовательном пространстве, конфессиональной и политической риторике. Автором делается вывод о том, что изначально концепт духовности оформился как светское и мировоззренчески нейтральное понятие, обозначающее преобладание нематериальных качеств и интересов человека над материальными. В настоящее время в обыденном сознании данный концепт отождествляется с религиозной традицией и широко используется в конфессиональной и политической риторике в качестве одного из инструментов политического мифотворчества.
Ключевые слова: образование, воспитание, национальная идея, национальная идентичность, идеология.
Summary:
In the article problems of plurality of approaches to understanding concept «spirituality» in education and a politics are considered. By the author it is judged thatis primary concept spirituality it was issued as secular and the neutral concept designating prevalence of non-material qualities and interests of the person above material is religious. Now in ordinary consciousness spirituality is identified with religious tradition and widely used in political rhetoric as one designing from tools of political myths.
Key words: education, national idea, national identity, ideology.
Введение
Именно концепт «духовности» («духовно-нравственного воспитания», «духовного возрождения») на сегодняшний день можно обозначить как один из самых популярных в образовательной среде, политической и конфессиональной риторике, и в то же время наиболее «размытых» в семантическом плане. Духовность традиционно противопоставляется процессам вестернизации и релятивизации аксиологических систем, выступая в качестве образа безусловного «друга» и одного из главных ориентиров воспитания подрастающего поколения, способствующего межпоколенной трансляции традиционных ценностей и сохранению социокультурной идентичности белорусского общества.
Среди основных проблем в образовательной сфере традиционно выделяют подготовку учителя (педагога), содержание, а также способы (формы, методы) воспитания [1]. Однако ключевой является проблема выявления, осмысления и наполнения, в первую очередь, содержания, т.е. проблема понимания духовности в духовно-нравственном воспитании.
В этой связи актуализируется задача выявления основных подходов, изначальных смыслов, анализа наиболее распространенных контекстов обращения к концепту духовности в образовательном пространстве, религиозном и политическом дискурсе.
Этимология и значение слова
Сам термин духовности, являясь производным от корня «дух», в обыденном сознании, как правило, отождествляется с православной религиозной традицией. Однако духовность более обоснованно можно обозначить как смысловое новообразование, являющееся распространенным идеологическим конструктом, заимствованным из русской религиозной философии. Непосредственно же в православной религиозной традиции и, в частности, в словаре церковно-славянского языка понятие духовности в принципе отсутствует, а родственное «доховный» трактуется как противоположность телесному, естественному мышлению и действованию, происходящее от Духа Святого: «живущий духом, как высшей частию существа человеческого» [2, с. 157]. Отсутствует данное понятие и большинстве этимологических словарей русского языка, включая в себя только коренное «дух».
Так, этимологический словарь русского языка Макса Фасмера дает следующее определение духа:
«Дух – ст.-слав. духъ (греч. πνοή, ψυχή), русск. дух, укр. дух (род. п. ду́ху), болг. дух(ъ́т), сербохорв. дух (род. п. духа), словенск. duh, чешск. duch, польск., в.-луж., н.-луж. duch. Родственно лит. daũsos «воздух», dvãsė «дух, душа», dvesiù, dvė̃sti «дохнуть», греч. θεός «бог» (*θεσός), θέειον «сера» (*θεσειον); готск. dius «зверь», др.-в.-нем. tior «животное» [3, с. 556].
Как видно, подобные по звучанию и значению слова, помимо славянской языковой группы, имеют литовский и греческий, а также германские языки (готский и древневерхненемецкий). Все указанные группы языков относятся к различным ветвям индоевропейской языковой семьи. На наличие у этого слова индоевропейской базы указывает и историко-этимологический словарь П.Я. Черных [4, с. 276], что дает основание предположить, что коренное слово «дух» возникло в языке праиндоевропейцев и было связано с появлением первых религиозных верований.
Понятие духовности появляется лишь в относительно поздних толковых словарях русского языка, окончательно оформившись только к первой половине ХХ века. Д.Н. Ушаков трактует его как книжное и устаревшее и подразумевает «отрешенность от низменных, грубо чувственных интересов, стремление к внутреннему совершенствованию, высоте духа» [5]. С.И. Ожегов рассматривал духовность как «свойство души, состоящее в преобладании духовных, нравственных и интеллектуальных интересов над материальными» [6]. В словаре В.И. Даля присутствует лишь краткая пометка «духовность как сост. духовного» [7].
Словарь же современного русского литературного языка содержит следующую дефиницию: «Духовная, интеллектуальная природа, сущность человека, противополагаемая его физической, телесной сущности; богатство духовного мира человека, высокий уровень нравственных, интеллектуальных потребностей, норм» [8, с. 531].
Таким образом, сформировавшееся как производное от корня «дух», понятие духовности оформилось в русском языке изначально в рамках светской, академической традиции как противопоставление материальной, телесной, тварной природе человека. Русская религиозная философия (Н. Бердяев, В. Соловьев и др.) придали данному значению религиозный смысл, который и был заимствован и широко транслирован в современной религиозной и политической риторике.
Духовность и идеологическое конструирование: «друзья», «враги»
В настоящее время сложную и многомерную семантическую структуру «духовности», по мнению некоторых исследователей, образует целый ряд духовно-нравственных концептов. Соответственно выделяют ядро смыслового поля духовности (дух, душа, нравственность, совесть и др.), его центр (ответственность, закон, патриотизм, справедливость, соборность) и периферию (множественные ассоциативные связи) [9, с. 36]. В этой связи необходимо четко разделять духовность как идеал и духовность как процесс и реальный феномен, который поддается операционализации и измерению социально-психологическими переменными [10, с. 44]. Понимание духовности в первую очередь как процесса – развития и совершенствования человека и общества – и стало рассматриваться уже как неотъемлемая часть идеологии и обязательная составляющая воспитательно-образовательного процесса. В то же время, как и любая идеологическая конструкция, концепт духовности не лишен внутренних противоречий, так и двойственности толкований.
В настоящее время в научной литературе и в общественно-политическом дискурсе сложились две основные трактовки духовности: светская (секулярная) и религиозная.
Светская трактовка предполагает культурно-ценностное понимание духовности и, как правило, связывает ее развитие с нематериальной сферой. Контент-анализ научных статей, предметом рассмотрения которых является концепт духовности, позволяет построить синонимичный ряд, включающий в себя наиболее часто упоминаемые слова-характеристики духовности. К ним относятся «нравственность», «нематериальное», «коллективное», «общественное». Среди характеристик-противопоставлений чаще всего упоминаются «индивидуализм», «разрушение традиций», «дезинтеграция». В то же время указанные противопоставления связываются исключительно с кризисом духовности, но не с кризисом системы образования и снижением общего уровня культуры.
Отдельно следует выделить также мотивационный подход, когда понятие духовности характеризуется поведением, побуждаемым не потребностями человека, а его ценностями, т.е. является характеристикой сознания личности, определяющей социальную активность и выступающей одним из механизмов ее саморегуляции. Это дает основание некоторым авторам также отнести духовность к родовым определениям человеческого способа жизни [10, с. 20].
К светской трактовке духовности приближена и риторика первых лиц государства, но в ней, как правило, отсутствуют противопоставления. В частности, в выступлениях Президента Российской Федерации «духовность» чаще всего понимается более широко и ставится в один ряд с культурой и образованием, хотя и выделяется в отдельную смысловую категорию: «духовность и культура», «духовность и образование».
В выступлениях Президента Республики Беларусь концепт духовности отождествляется главным образом с нравственностью и гуманизмом и дополняется довольно широким ассоциативным рядом в большей степени эстетических, абстрактных категорий («доброта», «созидание», «чуткость», «красота», «искусство», «мир», «правдивость», «патриотизм», «материнство» и др.). По существу, смысловое наполнение концепта духовности характеризует идеальный образ национального архетипа восточных славян, «загадочной славянской души».
Стереотипное же понимание духовности, наиболее распространенное в обыденном сознании, соответствует достаточно узкой религиозной трактовке. Духовность связывается исключительно с верой в трансцендентное и, как правило, ставится в один синонимичный ряд с религиозностью и как производное от религиозности – нравственностью. Религиозное понимание духовности определяет подход к культуре как к производной от православия или другой «титульной» религии, т.е. так или иначе является монополизационным. Соответственно единственным легитимным носителем «духовности» и инструментом ее «возрождения» априори подразумеваются РПЦ и православие, берущие на себя роль безусловного «друга».
Общим с приведенными трактовками является то, что основным синонимом духовности выступает нравственность, хотя и в различном понимании, однако в конфессиональной риторике четко формируется образ-противопоставление. Так, если анализировать выступления Патриарха Кирилла, в которых присутствует обращение к концепту духовности, то основной характеристикой духовности в понимании главы РПЦ является «нравственность» («нравственное воспитание», «нравственные ценности», «нравственный контроль» и т.п.). В качестве противопоставления духовности предсказуемо выступают «кризис», «коррупция», «смута», «Европа» и «интернет», формируя тем самым объективированный образ «врага» – как внешнего («Европа», «кризис»), так и внутреннего («интернет», «коррупция»).
Проблемы и противоречия
Таким образом, стереотипное понимание духовности изначально строится на ряде противопоставлений:
1) противопоставление нематериального материальному (духовности прагматизму). В этой связи необходимо также различать категории «духовность общества» и «духовность человека», поскольку первое включает и предполагает обязательное присутствие материального фактора. Соответственно источники формирования и инструменты межпоколенной трансляции духовных ценностей являются исключительно материальными, поскольку связаны с государственным регулированием и деятельностью таких социальных институтов, как образование, наука, культура и т.п. Осуществление деятельности данных социальных институтов невозможно без развитой инфраструктуры (школ, библиотек, музеев, подготовки педагогических кадров и т.п.), бюджетного финансирования и широкого спектра программ государственной поддержки социальной сферы.
2) противопоставление общего личному (общих, соборных, коллективных ценностей индивидуализму). Здесь же следует упомянуть об активном и последовательном неприятии, в частности, РПЦ основ конституционного строя современного демократического государства – концепцию прав человека, предполагающей индивидуализацию сознания и сосуществование множественности ценностных систем.
В этой связи можно привести достаточно неожиданные результаты исследований, посвященных выявлению особых «коллективных» ценностей, присущих религиозному человеку. Исследование показало, что респонденты, обладающие православным мировоззрением, характеризуются преобладанием коллективных ценностей над индивидуальными и имеют более выраженный экстрапунитивный тип реакции. Однако в качестве противопоставления «коллективным» ценностям выступил индивидуализм нерелигиозных респондентов, основной реакцией на внешние раздражители которых является апелляция не к высшим силам и властным структурам, а «принятие собственной ответственности за события и их последствия» [11, с. 109]. Возможно, неготовность к собственной ответственности и можно назвать традиционной чертой славянского менталитета, но ее оценка в качестве ценности представляется достаточно сомнительной.
3) противопоставление прошлого настоящему и будущему (традиционных ценностей как основы духовности вестернизации и глобализации), т.е. конструирование модели идеального прошлого. Духовность в данном контексте выступает скорее как форма существования традиции. Такое противопоставление ставит под сомнение целесообразность и ценность в принципе какого-либо развития, поскольку ориентировано не на развитие и устремление вперед, а возврат и статичное пребывание в состоянии «идеального прошлого». Об этом свидетельствуют и устойчивые словосочетания «возрождение духовности», «духовное возрождение» (не «развитие»).
Заключение
Подводя итог, можно сделать вывод о том, что изначально концепт духовности оформился как светское, мировоззренчески нейтральное понятие, обозначающее преобладание нематериальных качеств и интересов человека над материальными. В настоящее время в обыденном сознании данный концепт отождествляется с религиозной традицией и широко используется прежде всего в конфессиональной и политической риторике.
Однако, изначально выступая в качестве противопоставления, концепт духовности трансформируется главным образом в инструмент формирования образа «врага» (Европы, либеральных ценностей и т.д.) и в большей степени может быть охарактеризован как форма современного политического мифотворчества, чем общего социокультурного и ценностного ориентира.
Переход его из разряда мифотворчества в социальную реальность зависит в первую очередь от материальных факторов, традиционно противопоставляемых духовности. Разрешение этого противоречия позволит выработать единые ценностные и идеологические основания образовательного пространства, непосредственно формирующего преемственность национальных традиций в динамичных процессах социокультурного развития белорусского общества.
Список цитированных источников:
1. Никитина, Н.Н. Духовно-нравственное воспитание: сущность и проблемы [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://pedagogika-cultura.narod.ru/private/Articles/N_7/Nikinina_08_2.htm. Дата доступа: 25.07.2013.
2. Полный церковно-славянский словарь (со внесением в него важнейших древне-русских слов и выражений): Всех слов объяснено ок. 30000 / Сост. Г.Дьяченко. - М.: Моск. Патриархат: Посад, 1993. – XXXVIII. – 1120 с.
3. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка / М. Фасмер. – Т. 1 (А–Д) : пер. с нем. И доп. О.Н. Трубачева /под ред. и с предисл. Б.А. Ларина. – 2-е изд., стер. – Мю: Прогресс, 1986. – 576 с.
4. Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь русского языка / П.Я. Черных: В 2 т. – Т. 1; – 3-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз., 1999. – 624 с.
5. Ушаков, Д.Н. Толковый словарь русского языка / Д.Н. Ушаков [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ushakovdictionary.ru/. Дата доступа: 21.06.2013.
6. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.ozhegov.org/words/7965.shtml. Дата доступа: 21.06.2013.
7. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка / В.И. Даль [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovar-dalja.ru/slovar-dalya/dux/7615/. Дата доступа: 21.06.2013.
8. Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. – Т. 1 [Л.П. Алекторова и др.]; 2 изд., перераб. и доп. – М.: Рус. яз., 1991. – 741 с.
9. Гостева, И.В. Лингвокультурологическое поле «духовность»: структура и динамика / И.В. Гостева // Вестник Челябинского государственного университета. – 2008. – №36. – С. 34–39.
10. Кожина, Л.А. Психологические подходы к определению понятия «духовность» / Л.А. Кожина // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. – 2001. – Т. 23. – №4. – С. 44–46.
11. Быкова, А.Ю. Взаимосвязь религиозных и политических ценностей российской молодежи // Социология власти. – №1. – 2011. – С.107–110.
УДК: 32.019.51
С.М. Алейникова,
кандидат социологических наук, ведущий научный сотрудник НИИ теории и практики государственного управления Академия управления при Президенте Республики Беларусь
